Много лет назад, после того, как с нашего девятого класса ушла вся золотая молодежь, кто в армию, а кто в крановщики, случилось это эпохальное событие, оставшихся тунеядцев, пожелавших еще два года протирать за партой штаны, объединили в один класс. Так мы с Ульяновым попали в одну банку, как два таракана, готовых сожрать друг друга просто так, ради интереса. Мы оба радовались, что попали в эту банку, так как каждый из нас всерьез намеревался стать ее лидером. Два барана с претензией на мировое господство, тот час же сцепились рогами и начали бодаться, тем более что для этого был свой резон: я был самым худым в классе, а он самым толстым. Поводов для бесконечных подколов и морального уничтожения друг друга придумывать было не нужно. Двух лидеров в банке быть не может, поэтому у нас начался продолжительный локальный конфликт. Со временем, на фоне его эскалации, помимо психологического оружия в виде подколов и высмеивания, в ход пошло оружие физического подавления и мы стали нет-нет, да и поколачивать друг друга на переменах. А когда этот негодяй в очередной раз что-то ляпнул в мой адрес прямо во время урока физики, я встал, подошел и ткнул ему в грудь пальцем: "Ты. Пошли выйдем. Базар есть". Видимо сказано это было весьма драматично, потому что учительница только проводила нас взглядом, решив не встревать в разборки двух толстолобых баранов.
Сказать честно, пока мы шли в укромный угол, я не знал, что буду делать дальше. Драться с ним бесполезно, ругаться тоже. Поэтому я снова ткнул пальцем и сказал с выражением оскорбленного в лучших чувствах поэта: "Достал ты меня. Набиваю тебе стрелу. Сегодня в восемь". Это был феерический, спонтанный блеф. На стрелку я мог привести только свою бабушку, но он тогда об этом не знал. Он посмотрел в потолок, что-то подсчитал в уме, и сказал: "Нет, я не приду". "Это че это?". "Если честно, мне некого позвать на стрелку за себя" Вы бы знали, какой камень упал тогда с моих тощих плеч! Моя бабушка могла быть спокойна сегодня. И одновременно с облегчением, я очень сильно удивился. Будь я на его месте, я бы принял вызов, весь оставшийся день думал о том, кого бы позвать, так бы ничего не придумал и стрелу продинамил. Но это был не я, это был Ульянов. Он протянул мне свою пухлую ладошку, улыбнулся и сказал: "Ладно, я был не прав. Извиняй". Этим он меня окончательно добил и с того самого дня два таракана с замашками Наполеона поделили класс и стали дружить этой странной мужицкой дружбой, которую никогда не поймет ни одна женщина, даже любимая. Дружить, разбегаясь временами в разные углы только для того, чтобы взяв разгон вновь столкнуться лбами по старой привычке, то вытягивая друг друга из корыта с какашками, то взявшись за руки, прыгая туда вместе весело и беззаботно.
А ведь я его за это и ценю. За его протянутую пухлую ладошку, которая появляется перед носом всегда в такие моменты, когда она особенно нужна. В такие моменты, когда я сижу, поедаемый собственной гордостью и готовлюсь встретить неизбежность гордо, но совершенно бестолково, как рыцарь в бумажных доспехах, поклявшийся защищать никому не нужный и давно пропитый престол. Вот ведь какое дело, иногда я плююсь и топочу ногами, потому что эта дурацкая ладошка не дала мне в очередной раз по-дурацки сдохнуть, так как я всю жизнь мечтал. Иногда мне категорически не хочется ее пожимать, но я всегда это делаю, потому что за этой ладошкой, всегда стоит нечто большее, чем просто формальный жест. За этой ладошкой стоит нечто такое, что нельзя терять в жизни ни при каких обстоятельствах, даже если эти обстоятельства грозят стереть тебя самого в порошок.
Да, старина, сегодня пора уже признаться, что я от тебя никуда не отверчусь, да и ты от меня тоже не избавишься. Один из нас бросит в черную яму цветы другому и раз в год будет напиваться до безобразия, до животного состояния, вспоминая и вспоминая, как оно все было там, тогда... Я очень надеюсь, что это буду не я, но если все-таки случиться мне, то верь, я буду пить также люто как когда-то мы делали это в кафе "Юность", пытаясь скорее повзрослеть, будто пили не разбавленное спиртом пиво, а эликсир вселенской мудрости.
Эх, что-то занесло меня... Ты знаешь, друг, больше двух недель ты будешь старше меня на два года. Я пока что до сих пор воспринимаю этот факт с легкой досадой. Ну, как же иначе, ты уже семьянин, того гляди, лет через пятнадцать станешь дедом, а я все тот же не определившийся по жизни пацан. Но, кажется мне, в твоих глазах уже читается легкая грусть, все таки, нам не по 17 лет и быть хоть и всего две недели, но на целых два года старше, это для тебя скорее недостаток, чем преимущество . Все таки, ты уже почти дед, а я в самом расцвете сил. Хотя, могу и ошибаться насчет твоих глаз, может тебе просто ветром надуло.
Я, правда, не знаю, будешь ли ты читать это своим детям, но если случится, я хочу сказать им нечто очень важное:
"Дети! Ваш папа хороший парень. Даже не смотря на то, что иногда он орет на вас матом и отвешивает подзатыльники, верьте, в душе он не такой. Просто он очень переживает за вас и желает сделать вас хорошими людьми. Было время, точно так же на вашего папу орал и его папа, я слышал и мне было не удобно от этого. Я тогда думал, какой дикий воспитательный процесс, он так только погубит ранимую детскую психику. Так ведь не погубил! И сделал из вашего папы солидного человека. Теперь сядьте на стул и послушайте дядю Женю внимательно. Дети, не расстраивайте папу,
Дорогой друг, я и вправду желаю тебе как можно больше здоровых, крепких физически и морально детей. Пускай они рождаются у тебя, хоть каждый год, я буду только рад от этого! Я жму твою пухлую ладошку и на полном серьезе набиваю тебе стрелу: в любой день на твой выбор, в любом месте, где пожелаешь мы оставим наших бабушек дома, а сами пойдем и устроим небольшую алкогольную дуэль.
С днем рождения, Леха.